«Горбачев проснулся рано»
Разбирая книжные полки можно наткнуться порой на удивительные штуки. К примеру, между страниц книги «Справочник фотолюбителя» мы обнаружили пожелтевший листок с рукописным текстом, оказавшимся на проверку политической поэмой про Горбачева, его супругу, Ельцина и Рыжкова.
Наши эксперты относят документ к концу восьмидесятых и склонны считать его своеобразным памятником эпохи, пусть сомнительной литературной ценности. Мы, кстати, уверены, что те люди, которые в 1989 году сочиняли матерные стишки про Раису Максимовну, через десять лет рыдали на ее похоронах. От ненависти до любви — …
В любом случае, публикуем текст здесь, что называется, без купюр.
Горбачев проснулся рано. Встал уверенно с дивана.
На семейную кровать не пустила Райка спать.
Накануне вот что было: Вдруг Раиса задурила:
«Коли я тебе жена, быть в правительстве должна.
Я не Ельцина Наина, та ведет себя наивно.
От души ее мне жалко, ведь она провинциалка».
Разругавшись благим матом, предъявила ультиматум:
«Иль в правительство введи, иль из спальни уходи».
Михаил собрал совет, просит срочно дать ответ.
Ельцин руку поднимает, самый первый выступает.
«Коль правителя жена — поскромнее быть должна.
Даже царь свою царицу не таскал по заграницам.
И зачем, такую мать, по три шубы в день менять,
Сунув в сумочку конфеты, раздавать голодным детям?
Это был такой позор, люди помнят до сих пор.
Царская жена с балкона — та швыряла медяки. Но все это пустяки,
Gо сравнению с тем, что Рая в наше время вытворяет:
Дождь пошел, так генерал зонтик час над ней держал.
Аппаратом нашим Рая безраздельно управляет.
Аллилуева жена красотой, умом брала.
А у Ленина жена — и достойна, и умна.
Та и эта Нади были, и в народе их любили.
На уме у Раи — тряпки, туфли, бантики и шляпки.
А под шляпкой — пустота, право слово — срамота.
И такую вот царицу ты вывозишь заграницу.
До каких же это пор нам терпеть такой позор?»
Не успел закончить Боря, рот ему заткнули вскоре.
Вдруг раздался шум и звон: «Ельцина с трибуны вон!»
Из угла раздался свист: «Вон! Долой! Авантюрист!»
«Образумься, хам! Каков! — громче всех кричал Зайков. —
Будешь ты за все в ответе» (он на место Бори метит).
Коля выступил Рыжков: «Ай да Ельцин! Что! Каков!
Разглядели наконец — ты законченный подлец!
Докатился до чего: оскорбить жену его!»
Знают все, что Николаша был директор Уралмаша.
Провинился как-то Коля, словно первоклассник в школе.
Боря гнев свой не сдержал, его к матери послал.
И сейчас Никола наш взял у Ельцина реванш.
Третий выступил оратор: «Демагог и провокатор!»
Раздалось со всех сторон: «Из ЦК такого вон!»
И Раиса возмутилась, своего-таки добилась.
И такие вот дела: до инфаркта довела,
Чуть Бориса не убила, и Наину оскорбила.
Снова пленум он собрал и советоваться стал:
«Где и как найти пути, чтоб в правительство ввести
Своенравную супругу». Обсуждали все по кругу.
Минтешвили и Громыко, про себя чуток похмыкав,
С Лигачевым поболтали и указ такой издали:
«Пусть спокойно спит и ест, чин ей будет ГПС —
Главная проститутка Союза, государству не обуза.
Просим Раю уважать и всемерно ублажать.
Учредить для этой дуры специальный фонд культуры.
И в президиум ввести, счет отдельный завести.
Чтоб смогла вольготно жить, за наш счет наряды шить».
Муженька простила Рая, у него она вторая.
А она — калачик тертый, Миша у нее четвертый.
До чего она сильна! Это чувствует страна.
Все мы только тары-бары, а ее родня — татары.
Захватили снова Крым, нам — Чукотку, и Надым.
Или может Колыма — Райка тут решит сама!
Миша! Всё любя — уважаем мы тебя.
Ты за резкость нас прости, но Раису укроти.
И пусть знает вся страна —
Лидер ты, а не она!
